Икона

Днями обросший щетиной Банан вкалывал на свалке. А вечера проводил в по-своему роскошной норе Короля. Все у него было устлано побитыми молью коврами. На одном детском столике стоял начищенный до блеска и слегка мятый ведерный самовар. На другом — керосиновая лампа под самодельным абажуром. Даже кожаное кресло в его апартаментах было. Сидя в нем, уставший за день Король поглаживал лежащую у его ног слепую дворняжку с почти голым черепом и говорил сокрушенно Банану: